Европе нельзя игнорировать обиду, которую испытывают Греция и Россия

http://www.theguardian.com/commentisfree/2015/jun/29/greece-russia-humiliated-europe-in-russian

Version 0 of 1.

Если послушать последние новости, то может сложиться впечатление, что основой современной европейской политики стало чувство обиды. Греция и Россия страстно вещают о национальном угнетении, о попрании их гордости и о непрестанных нападках враждебных внешних сил.

Премьер-министр Греции Алексис Ципрас обвинил кредиторов своей страны в попытках «унизить наш народ», а Владимир Путин объявил о вводе в строй 40 новых межконтинентальных баллистических ракет, которые он считает адекватным ответом на попытки Запада унизить и запугать Россию.

Претензии Путина и Ципраса к Европе имеют разную природу и выражаются в ответных действиях различной тяжести: с одной стороны военная агрессия, с другой – угроза всей еврозоне. При этом оба лидера солидарны в том, что их национальные чувства глубоко оскорблены, за что перед ними должны раскаяться. Поездка Ципраса в Санкт-Петербург за утешением к Путину многое говорит об этом союзе обиженных.

Разумеется, их комментарии следует рассматривать в контексте повышенной дипломатической напряжённости. Отношения Греции с кредиторами натянуты до предела. А российский правящий режим, спровоцировав конфликт в Украине, стремится переписать правила времён Холодной войны в свою пользу.

Тем не менее, чувство обиды вполне реально, не в последнюю очередь потому, что народы и России, и Греции разделяют его со своими лидерами. А в международных отношениях необдуманные заявления могут нанести серьёзный ущерб. Обида нагнетается до состояния истерики, и в такой обстановке всё труднее надеяться, что стороны сумеют вернуться на более дипломатический уровень. На культивирование образа жертвы и пестование своих обид уже потрачено столько сил, что любое предложение прийти к компромиссу звучит как угроза.

Чтобы как-то разрядить ситуацию, полезно задать два вопроса. Первый: а было ли собственно намерение кого-то унизить? Второй: если и вправду назрел жест примирения, должен ли он обязательно идти в комплекте с полноценным признанием вины от предполагаемых обидчиков? Мой ответ на оба этих вопроса – нет.

Заявление о том, что тебя унизили, предполагает, что есть некто, для кого унижение тебя — это осознанный акт. В обоих случаях это, мягко говоря, не соответствует действительности. Экономические проблемы, с которыми сталкивается население Греции и России, реальны и имеют реальные причины: жёсткие меры экономии, падение доходов от экспорта или воздействие санкций. Но я хотела бы отметить, что ни одна из этих причин не является частью целенаправленной политики Европы по угнетению национальной гордости этих двух стран.

Если бы против России, например, велась долгосрочная агрессивная кампания, то в 1991 году бывший президент США Джордж Буш-старший должен был всячески приветствовать стремление Украины отделиться от СССР. Вместо этого он открыто ему противостоял и в своей знаменитой речи «Котлета по-киевски», произнесённой в том же году, предупреждал нарождающееся движение за независимость Украины об опасности скатывания в «самоубийственный национализм».

Более того, в 1990-х годах было сделано примерно всё, чтобы как-нибудь ненароком не обидеть Россию. В страну были закачаны десятки миллиардов долларов, чтобы спасти государство от полного распада (и заодно сохранить в целости российские запасы ядерного оружия). Россию сделали членом многих клубов, от Совета Европы до Всемирной торговой организации и Большой семёрки (откуда в прошлом году её выгнали).

НАТО ходило вокруг России на цыпочках: новые страны-члены альянса не проводили учений на российских границах, и альянс даже отказался от планов по укреплению обороны Польши и стран Балтии – к этим планам вернулись лишь после войны в Грузии и нападения России на Украину. В 1997 году НАТО пообещало не развёртывать военные базы в восточной Европе, при условии сохранения стратегического баланса – сохранить который не удалось. Европа закрыла глаза на чеченские войны. Европа запустила программу «стратегического партнёрства» с Россией.

Однако они всё-таки обиделись. Стоит признать, что Западу не всегда удавалось удерживаться от бестактного покровительственного тона по отношению к России. Но главная причина растущего непонимания состояла в том, что Запад неверно истолковал мотивы России. Было принято считать, что Россия более-менее надёжно встала на путь демократического развития – или, по крайней мере, согласилась играть по правилам, принятым после Холодной войны. Поскольку Запад слишком прочно укрепился в этой мысли, истинные мотивы российской правящей элиты так и остались нерасшифрованными. В первой половине 21 века политику Запада по отношению к России можно было бы охарактеризовать как «благожелательное невмешательство». Желаемое принималось за действительное. Но годы шли, Россия отказывалась модернизироваться, а путинский режим продолжал все собственные ошибки валить на Запад.

Подключение Греции к еврозоне стало логическим продолжением её вступления в клуб европейских стран в 1981 году (президент Франции Валери Жискар д’Эстен настаивал, что «Платона нельзя оставить за дверью»). Но при этом европейские лидеры допустили серьёзный просчёт: ради допуска к единой валютной зоне Греция пошла на махинации с собственными экономическими показателями, и последствия этого союз ощущает по сей день.

Почти все согласны с тем, что Евросоюз крайне небрежно отнёсся к выводу еврозоны из кризиса, и глупо было бы отрицать, что Греция сильно пострадала от мер вынужденной экономии. Но это не отменяет того факта, что сложившаяся ситуация – результат самостоятельных решений, принятых несколькими законно избранными правительствами подряд. Как и в случае России, некий внешний «диктат» в этом виноват весьма условно. Ципрас постоянно забывает упомянуть, например, что крупные олигархические структуры страны и православная церковь избегают уплаты налогов. Но в политическом смысле валить всё на некие внешние силы очень удобно.

Возможно, чувство обиды связано с тем, как нации воспринимают себя и тем, в каком положении они находятся сегодня. Утрата имперского статуса для России – незаживающая рана. У Греции кровавая и героическая история, которой её граждане заслуженно гордятся. Так что если оставить в стороне технические подробности подписания перемирий, профицита бюджета и пересмотра задолженности, тем, кто ведёт переговоры с «обиженными», следует послать своим собеседникам некий сигнал. Начать можно с признания ошибок, совершённых Западом или Евросоюзом: благожелательное невмешательство в случае России и излишне жёсткие меры экономии, навязанные Греции.

Но это, мне кажется, возможно только в том случае, если и россияне, и греки найдут в себе силы исправить собственные ошибки. Преодолеть чувство унижения можно, если переосмыслить своё прошлое во всей его полноте, а не его обрезанную, отцензурированную версию.

• To comment on this article, please go to the English version